Мой подход к работе, когда идеи постоянно меняются...
Фотографии предоставлены автором.
Работать на себя — это странно. Вам нужно решить, что делать с вашим телом пока вы работаете, куда его пристроить, как заботится о нем и работать должным образом. Во время работы вам нужно избегать ситуаций, которые расслабляют, например, когда вы общаетесь или спите.
Утром я просыпаюсь и по дороге на работу захожу в кафе на час или два. Заказываю кофе и круассан. Я склонна привязываться к кафе и ходить туда каждый день, пока баристы не начнут задавать мне личные вопросы о моем графике и предпочтениях в еде: «Вы рано сегодня! Почему? Куда-то собираетесь?» После чего я со стеснением перехожу в новое, более отдаленное кафе. А через пару лет стараюсь переехать в новую квартиру в другом районе, чтобы начать все заново.
Отчасти, я выполняю этот ритуал, чтобы отвлечься от оставшегося дома компьютера. Мне нравится ходить с легким рюкзаком и работать только с ручкой и бумагой. Как же мне хотелось бы оставить свой телефон дома тоже. Но я проверяю свою электронную почту на протяжении всего рабочего дня.
Я — странствующее рабочее место
Иногда я провожу целый день, работая вдали от дома: в кафе, в музее или в однодневном путешествии, включая долгую дорогу на поезде. Это раздражающее и захватывающее чувство одновременно. Трудно объяснить это людям. В общем, я не поклонница вопросов о своем графике и предпочтениях в еде. Они заставляют меня чувствовать, что я делаю что-то не так, и мне кажется, это заметно. Когда вы работаете в одиночку, вы становитесь немного параноиком. Но, я слышала, офисные работники тоже параноики.
Я использую гелевую ручку .38 Muji и приятную «яркую» бумагу для принтера, она более гладкая, чем самая дешевая бумага. Бюджетная бумага для принтеров портит ручку. Для готовых рисунков я использую действительно красивую бумагу для принтера, которая стоит около $30 за небольшой пакет, о которой мне однажды рассказал один фотограф. Или дешевенькую студийную бумагу для акварели горячего прессования. Но, честно говоря, я предпочитаю листы для принтера.
Я работаю над комиксами для New Yorker с субботы по понедельник, когда чувствую себя относительно свежей. Когда «в голове каша», я работаю дольше. Я провожу один день в общественном месте (в идеале — поезд или музей). Сижу и делаю наброски в разных местах на бумаге для принтера, пытаясь родить идею. Когда мне нравится идея, я отмечаю ее маркером.
Когда у меня в два раза больше идей, чем нужно, я начинаю рисовать усерднее. Первый черновик комикса получается достаточно корявый. Я рисую снова и снова, чтобы попытаться понять, как сделать шутку смешной. Когда идея готова, я начинаю перерисовывать комикс.
Иногда я переношу рисунок с черновика при помощи светового планшета. Таким образом я могу сосредоточиться на деталях и не беспокоиться о сложных вещах, например, о размещении мебели.
Когда я чувствую себя уверенно, мне даже не нужен черновик. Я знаю, как это должно выглядеть, прежде чем я начну рисовать. Когда я чувствую себя неуверенно, я делаю миллион черновиков, а иногда сдаюсь и рисую вещь в электронном виде. Электронный рисунок более снисходителен к ошибкам. Вы можете нажать «отмена». Я заметила, что комиксы, которые я делаю уверенно, традиционно «хорошие» и «смешные».
Те комиксы, которые были созданы с полной уверенностью в себе, более личные. То, что не является ни уверенным, ни неуверенным, — это мусор.
Когда я рисую в электронном виде, я использую Photoshop и Wacom Cyntiq. Разумеется, я также использую сканер. Brother — дешевый и большой, с опцией автоподачи документов, и принтер.
Даже когда я рисую полностью на бумаге, я сканирую свои комиксы и правлю их в электронном виде, делая черное чернее, белое белее и удаляя ошибки, прежде чем отправить их в редакцию New Yorker.
Мои графические романы – это уникальная смесь цифрового и аналогового. Иногда я делаю первый черновик графической страницы романа в Photoshop, затем распечатываю его и делаю повторную трассировку вручную. Трассировка хороша тем, что вы можете делать небольшие изменения, не беспокоясь о воссоздании всего рисунка. Я делаю повторную трассировку страниц графического романа 50 или 100 раз.
Еще немного о комиксах New Yorker: Приятно иметь заказы каждую неделю с недельным сроком. Это заземление, даже когда я не продаю комиксы.
Я стараюсь не работать над другими внештатными заказами, пока я работаю над своими комиксами. И я также использую комиксы как предлог, чтобы не брать выходные в конце недели. Я ненавижу долгие, бесцельные социальные дни.
На протяжении оставшейся части недели я работаю над своей книгой, заказами с фриланса и другими комиксами для New Yorker. Это все суета. Я только что закончила графический роман, над которым работала шесть лет. Недавно начала новый. Работа над графическим романом означает, что работать нужно в очень сфокусированном режиме, 12 часов в день, или вообще ничего не делать и переживать, в зависимости от того, в какой части процесса ты находишься.
Когда я переживаю, я, как правило, переедаю. Когда я замечаю, что ем бесконтрольно, я иду на долгие пробежки. Они помогают избавиться от стресса. Также, бессонница играет свою роль. Страх переедания — одна из причин, по которым мне нравится уходить из дому с самого утра.
Иногда, вам вообще не разрешается работать над вашей книгой, например, пока ее отправляют редакторам, и вы ждете, пока кто-нибудь заинтересуется ею; ждете их комментариев и правок. В это время я работаю только на мелких проектах. Для меня это очень сложно.
Работа с редактором, которого я не знаю, делает меня застенчивой, а стеснение делает мою работу сухой. Я борюсь с этой сухостью методами перфекционизма, не отправляя работы редактору, пока они не будут доведены до идеала. Я включаю примечание о том, что часть работы не совсем закончена из-за моей застенчивости. Я прошу редактора, чтобы он сказал, что им это нравится, и тогда я буду работать над этим больше.
Обычно редактор говорит, что все в порядке (редактор часто бывает застенчивым и очень занятым) и публикует работу, что очень хорошо. Иногда редактор дает мне действительно хороший совет, и я беру его во внимание. Это навык, которому я обучалась постепенно – умение принимать хорошие советы и использовать их. И я до сих пор учусь. Иногда редактор дает мне плохие советы (это также часто случается, когда я работаю для клиента, который вообще не является редактором), и работа от этого страдает.
Бывает нелегко отличить хороший совет от плохого
По мере того, как я взрослею, мне нужно все меньше и меньше советов, потому что я знаю, что делаю.
Интересно, верно ли противоположное утверждение по отношению к более открытым людям, карикатуристам с мужским нравом: они более уверены в себе, когда молоды и не так уверены в себе, когда изучают пути мира?
Надеюсь, я становлюсь лучше в написании небольших, взятых на фрилансе комиксов, становясь старше. Я думаю, мне трудно с ними справиться, потому что у меня не было такой практики, как с графическими романами и комиксами в New Yorker. Небольшие комиксы, взятые на фрилансе, также отличаются от более длительных проектов, потому что каждый из них имеет свой собственный стиль и собственную причину существования. Эти вещи: стиль и причину существования — бывает чрезвычайно трудно найти.
Мне потребовалось много времени, чтобы найти собственный стиль для написания книги, над которой я работала в течение шести лет, но после того, как я его нашла, мне больше не пришлось об этом беспокоиться и работать с ней стало гораздо легче.
Мои рабочие дни начинаются, когда я просыпаюсь, и заканчиваются, когда иду спать. Когда я много работаю, я мало общаюсь и рисую по 14 часов. Но, я думаю, мне стоит работать меньше. Я думаю, что мои идеи навязаны мне другими люди. Также, я занимаюсь вещами, которые не связаны с идеями – это поиски верного пути для самовыражения, перерисовывание, пока рисунки не будут выполнены на должном уровне.
Но когда я становлюсь старше и чувствую себя увереннее в своем ремесле, я стараюсь больше сосредоточиться на идеях, даже если идеи — это зуд и нервозность, а не тихая и удобная работа.
Когда я была моложе, каждый раз, когда я начинала новые отношения, я забивала на своих друзей. Но теперь все изменилось. То же самое происходит с идеями и напряженной работой. Работа — это мой парень, которого я хорошо знаю. Даже, может быть, слишком хорошо, настолько хорошо, что не знаю, кто он на самом деле.
Идеи — это мои верные или ненадежные друзья, они продолжают меняться и уходить, или возвращаться и всегда удивлять...
Перевод с сайта Medium.
От редакции
Мы представили вам опыт зарубежного коллеги фрилансера-карикатуриста, который поделился тонкостями творческого процесса и представил уникальные фотографии. Будем рады видеть на страницах нашего блога и ваши работы.
Если вы желаете опубликовать свой опыт, пишите редактору (кнопка вверху страницы). Делитесь, находите своих заказчиков и вдохновляйте друг друга!